Русский акцент - Страница 80

– Вы ещё пожалеете о своём решении. Вы просто не понимаете, что, если бы сумели раскрыть тему, которую я вам дал, вам бы сразу присвоили звание не кандидата, а доктора наук. А ещё, Борис, помяните слова старого профессора, хотите вы этого или не хотите, но вам придётся работать в области земельного кадастра.

Похоже, предсказания профессора начали сбываться. Регрессия, выстроенная им, трансформировалась в нынешнюю должность Бориса: он стал начальником кадастрового отдела. А пока Борис разговаривал по телефону с Виктором об участии израильского института в земельнокадастровом тендере. Виктор Малахов сумел сделать головокружительную карьеру. Через несколько лет после защиты диссертации он, как и Борис, получил учёное звание доцента. Только должностной рост Бориса на этом остановился, а Виктор, как ракета, мчался по служебной лестнице. Как в калейдоскопе мелькали должности: заведующий кафедрой, декан факультета, проректор по научной работе. Сегодня Виктор занимал должность заместителя министра сельского хозяйства России и курировал вопросы, связанные с земельными ресурсами. При всём этом, для Бориса Виктор Малахов оставался всё тем же Витюней из 8-Б класса, с которым они дружили много лет. Тендер по земельному кадастру, который объявил мировой банк, также находился под патронажем Виктора, который пообещал Борису, что постарается посодействовать тому, чтобы конкурс выиграл его институт. Таким образом, дело осталось за малым, подать документы на конкурс. Но как раз этому малому и не суждено было произойти.

Глава 24. Случай в пустыне

Так сложилось, что географию Израиля Борис изучал не по учебнику. Геодезические измерения институт проводил по всей стране. Приходилось выезжать на контроль своих работников и на север страны (Голанские высоты с горой Хермон), и на юг (пустыни Арава и Негев), и на Мёртвое море и озеро Кинерет, расположенные на отрицательных высотах, и на, протянувшееся с севера на юг, Средиземноморское побережье. Борису запомнился случай, когда он с одной из бригад поехал в пустыню, прилегающую к Мёртвому морю. Целью поездки являлось нанести на карту небольшой источник, который отсутствовал на ней. Утром за ним заехали его работники Ариэль Леви и Менаше Битон. В какой-то момент, когда свернули со скоростной трассы на грунтовую дорогу, а потом с неё на пустынное бездорожье, перед ветровым стеклом мощного джипа «Isuzu» появился скалистый сухой каньон. С трудом преодолевая его каменистые россыпи, джип натужно продвинулся вдоль пересохшего ручья ещё несколько километров, пока путь ему не преградила скальная гряда. Дальше ехать было невозможно. Сверившись с картой, определили, что до источника было около пяти километров. Ариэль, участливо взглянув на своего шефа, предложил ему остаться в джипе, где работал кондиционер, а с радиотейпа неслись трогательная мелодия джазового блюза. Борис сходу отклонил его предложение и, надевая за спину маленький рюкзачок с литровой бутылкой воды, весело проговорил:

– Ребята, быстро собираемся, и в путь, в дорогу. За меня не переживайте, я не в первый раз в горах, приходилось покорять вершины высотой более чем 5000 метров, так что всё будет хорошо.

Как оказалось впоследствии, все хорошо не было. Борис не учёл два фактора. Во-первых, когда он покорял вершины Кавказа, Памира и Тянь-Шаня, ему было не полсотни лет, как сегодня, а всего двадцать. Во-вторых, все горные пики были покрыты ледниками, и температура воздуха при восхождении была отрицательной. Здесь в азиатской пустыне острые снежинки не падали на обветренное лицо, в противовес им, его покрывали горячие лучи жаркого солнца. Температура воздуха в тени достигала сорока градусов, разумеется, со знаком плюс. Однако, вначале когда тронулись в путь, едва заметная, сложенная из камней, тропа петляла в направлении спуска. Борис размеренно, следя за дыханием, как учили его в альпинистском лагере, шагал по скальному каньону. За ним шли его работники: Ариэль напевал про себя какой-то модный израильский шлягер, а религиозный Менаше, чуть покачивая, покрытой чёрной кипой, головой шептал про себя псалмы из молитвенника, который держал перед собой. Борис двигался легко и непринуждённо, грациозно обходя громадные валуны, которые то и дело, преграждали дорогу, тем самым заслужив комплимент Ариэля, который сказал:

– Я вижу, босс, вы, действительно, не первый раз в горах, шагаете, как заправский альпинист.

Лучше бы он этого не говорил. До источника добрались в течение часа. Определить его координаты при помощи спутниковой аппаратуры заняло не более десяти минут. Произведя необходимые измерения, не став дожидаться, когда испепеляющее солнце достигнет зенита, тут же двинулись в обратный путь. Вот тут-то всё и началось. Обратный путь уже представлял собой крутой скальный подъём. Пройдя первый километр горного взлёта, Борис вначале почувствовал лёгкое головокружение. Ещё через несколько сотен метров крутого горного повышения ноги начали наливаться свинцовой тяжестью, а прерывистое дыхание вызывало пугающие хрипы. Сквозь застилающую пелену обволакивающего пота в голове у Бориса крутилась удручающее сплетение словес:

– Что же, чёрт побери, со мной происходит, даже на заледенелых шеститысячниках Памира я чувствовал себя хорошо, а тут высота вряд ли зашкаливает за тысячу метров.

А ещё внутренний голос стыдливо укорял его:

– Что же скажут о своём начальнике мои подчинённые, которые ещё час назад хвалили его за физическую выносливость. Надо же, какое позорище!

Невдомёк было Борису осознать, что порукой этого позорища был не только его полувековой возраст, а долгие десятки лет злоупотребления табаком. Но главной причиной являлись, всё-таки, непознаваемый ранее, привкус израильской пустыни, обжигающие лучи непомерно низкого солнца и нарушение водного баланса организма. Он вспоминал, как на Памире, ранним утром, руководитель их альпинистской группы перед восхождением на вершину инструктировал, что пить надо как можно больше воды сейчас, а в пути не разрешалось пить ни капли. В пустынном мареве пить следовало, если и не каждую минуту, то, по крайней мере, каждые полчаса. Борис знал это, но как на грех, литровый запас воды был исчерпан ещё час назад.