Русский акцент - Страница 39

– Если только одно, то это поправимо.

– Да, вообще-то не очень, – отрезал ему Пинхас, – в нашей замечательной компании есть одно правило: мы принимаем на работу людей до 35 лет. А вам, как я понял, Борис уже 44 года.

– Раз в вашей замечательной фирме не требуются люди с достаточным опытом работы, – разочарованно протянул Борис, – то разрешите откланяться, пойду искать работу в дом престарелых.

– Подождите, Борис, – изобразил что-то наподобие улыбки Пинхас, – дом престарелых подождёт, я ещё не всё сказал.

– Хотите ещё чем-нибудь особым порадовать нового репатрианта старческого возраста, – ожесточился вдруг Борис.

– Именно особым, – обрадовался Пинхас, – смотрите, Борис, я беру вас на работу, но с одним условием.

Борис выжидающе посмотрел на Пинхаса, мобилизовав своё эго выслушать его требования. Они оказались более чем простыми. Пинхас озвучил их на прощание в своей заключительной тираде:

– По документам, Борис, вы подходите нам даже больше, чем на 100 %. Но я не очень доверяю бумагам, надо проверить, кем вы являетесь воочию. Поэтому, я беру вас с годовым испытательным сроком. Если вы будете удовлетворять поставленным требованиям, то через год получаете статус постоянного работника. Если же нет, то, как говорят у нас в Израиле, идёте домой. Согласны?

– Я должен подумать, – медленно растягивая слова, проговорил Борис.

– Борис, вы меня не поняли, – нахмурился Пинхас, – когда предлагают высокооплачиваемую работу в такой элитной фирме, как у нас, тут же, не раздумывая, дают положительный ответ.

– Я, всё-таки, с вашего позволения, – заупрямился Борис, – хочу проанализировать нашу беседу и только потом дать либо положительный, как вы сказали, либо отрицательный, который вы не допускаете, ответ.

Пинхас поднялся из-за своего массивного письменного стола, всем своим видом показывая, что аудиенция закончена, и небрежно бросил на прощание:

– Ну, ну, доктор Буткевич! Несмотря на наше неполное взаимопонимание, всё-таки буду ждать вашего ответа, надеюсь положительного. Даю вам на ваш экспресс-анализ один день.

Когда Борис покинул кабинет вальяжного чиновника и вышел в хорошо освещённый коридор, его кто-то окликнул:

– Борис! Подождите минуточку, я хочу с вами поговорить.

Перед ним стоял круглолицый с хорошо заметным брюшком небольшого роста мужчина.

– Меня зовут Авраам Бронштейн, – проговорил он на русском языке, – давайте пройдём в кафетерий, чтобы никто не помешал нашей беседе.

Удивлённый Борис последовал за ним, и через несколько минут они зашли в, поместившееся в кипарисной и пальмовой тени, уютное кафе. Когда молоденькая девчушка-официантка поставила перед ними дымящийся кофе эспрессо, Авраам без всяких предисловий сказал:

– Так получилось, Борис, что дверь кабинета моего шефа была приоткрыта, и я невольно подслушал всю вашу беседу.

Борис настороженно всматривался в доброжелательные глаза Авраама, ожидая продолжения.

– Понимаете, Борис, я, в отличие от вас, живу в Израиле уже 20 лет. Из, так сказать, Еврейской автономной области СССР переселился в еврейское государство Израиль в 1972 году. Мне повезло: почти сразу после приезда меня взяли на работу в Электрическую компанию. В те времена это было не так трудно, как сейчас.

Борис молчал, и, допивая свой кофе, с нетерпением ждал, что же Авраам скажет дальше. Как будто чувствуя это, бывший житель советского Биробиджана торопливо продолжил:

– Я хочу, чтобы вы поняли, Борис, что компания, в которой я работаю, действительно, элитарная и престижная. Все, кто находится вне стен этой организации, возмущаются, что её работники получают непомерно высокие зарплаты, завидуют необычно хорошим условиям труда, негодуют, что услуги за отопление и электричество в домах сотрудников бесплатное.

Авраам на мгновение остановился, как-то по-отечески глянул на Бориса и добавил:

– А ещё в нашей компании в дополнение к базовой зарплате и социальным условиям получают различные надбавки за стаж, за руководство, за усилия, за непропущенные рабочие дни, за ранний завтрак, за работу в смены, за неиспользование больничных и многое другое.

– Скажите, Авраам, – рассмеялся вдруг Борис, – вы рассказываете мне всё это для того, чтобы убедить меня идти на работу в вашу компанию.

– Извините, Борис, – перебил его Авраам, – как раз наоборот, несмотря на рай небесный, который я вам обрисовал, я хочу, чтобы вы тысячу раз подумали перед тем, как выйти на предложенную вами работу.

– В принципе, я так и сказал начальнику отдела, – оправдался Борис, – но над чем, собственно, я должен особо задуматься?

– Именно об этом, – обрадовался Авраам, – я и хочу вам рассказать.

Авраам поведал Борису, что именно в Электрической компании, как нигде в других местах, в небывалых масштабах процветает фавор, протекция и покровительство. Он говорил, что достаточно глянуть на список работников компании, чтобы увидеть там великое множество связок одних и тех же фамилий, свидетельствующих, что они принадлежат одной и той же семье. Понятно, что в 99 % из всех возможных случаев на работу в компанию устраиваются исключительно по знакомству.

– Так вот, уважаемый, Борис, – заключил Авраам, – на основании отмеченного, хочу сказать вам только одно: если у вас нет никакой другой работы, немедленно соглашайтесь и, дай вам, бог остаться у нас до самой пенсии.

– Что же делать, Авраам, – взволнованно спросил Борис, – если у меня имеются хорошие шансы попасть на другую работу?

– Собственно, поэтому, я и вызвал вас на этот разговор, – отозвался Авраам. – Просто я хочу, чтобы вы зарубили себе на носу, что даже если вы покажете себя с самой, что ни есть лучшей стороны, то это может не решить проблему в случая появления протеже кого-либо из начальства. В этом случае, через год вместо постоянства вам вручат письмо об увольнении. Вероятность этого события не так мала, как кажется непросвещённым. Вы показались мне симпатичным человеком, поэтому именно об этом я хотел вас предупредить, несмотря на то, что был бы рад, если бы нам пришлось работать в одном отделе.