Русский акцент - Страница 13

– Не робей, Боря, – успокаивал он, – ты же всё-таки доктор наук. Разберёшься, где наша не пропадала.

Не прошло и двух часов, как Фима заполнил все необходимые бланки, вложил их в большой конверт и они отправились на почту.

Уже через неделю Борис радостно кружил по комнате Татьяну, после того, как она, вооружившись словарём, перевела текст короткого письма из бер-шевской мэрии. Борис не верил своим ушам, заставляя жену несколько раз проверить правильность перевода слова «принят». Из канцелярского эпистолярия следовало, что он, доктор Борис Буткевич, принят на работу в муниципалитет Беер-Шевы на должность начальника инженерно-геодезического отдела с трёхмесячным испытательным сроком. Уже потом он узнал, что претендентом на эту должность он являлся в единственном числе, по документам он более чем соответствовал предъявляемым критериям отбора и поэтому, предписанного всеми правилами, конкурса решили не устраивать. Да ещё с большой долей вероятности можно было предположить, что никто из членов комиссии не обратил внимания на малый срок его пребывания в Израиле. Что сулил Борису завтрашний день, было известно только Всевышнему, а сегодня он праздновал победу. Сегодня он заставил себя забыть, что финансовой помощи от государства для полноценного бытия было недостаточно, а небольшая подработка Татьяны позволяла только разнообразить и улучшить качество поглощаемых продуктов, что в их доме был введён строжайший режим расходования денежных средств. Ведь, кроме покупки продуктов, надлежало платить немалые деньги за аренду квартиры, за коммунальные услуги (вода, электричество, газ, муниципальный налог), вносить помесячные платежи за взятые в кредит холодильник, стиральную машину, телевизор и газовую плиту. В соответствии с введенными Борисом экономическими ограничениями, которые он называл, по аналогии с НЭП, ВЭП (временная экономическая политика), предписывалось на продукты питания тратить не более ста шекелей в месяц. Сегодня, в честь получения хорошей должности, которая, надо полагать, позволит отменить эту самую ВЭП, он сам себе санкционировал покупку недешёвого израильского бренди. Сегодня, уложив дочерей спать, он с Татьяной позволил себе на самую малость абстрагироваться от трудностей репатриантского бытия, превратив поздний ужин в маленький семейный праздник.

Время до вожделённого завтра тянулось целую вечность. Борис не спал всю ночь, прикидывая возможные варианты своей будущей работы. Он хорошо понимал, что мэрии требовались специалисты по инженерной геодезии, которой, по большому счёту, он никогда не занимался. Московский институт инженеров геодезии готовил специалистов по трём специальностям: инженерная геодезия, аэрофотогеодезия и астрономогеодезия. Борис являлся выпускником последней, самой престижной и, как он считал, наиболее интересной специальности, в программе которой трёхсеместровый курс инженерной геодезии, изучаемой прикладниками, не значился. Поэтому, он правильно полагал, что в предлагаемой работе ему может не хватить знаний и опыта, не говоря уже о том, что ко всему ещё и требовалось руководить. С другой стороны, внутренний голос утешающе нашёптывал ему:

– Да брось ты волноваться, Борис, ты всё-таки доктор наук, диссертация твоя затрагивает и аспекты прикладной геодезии, разберёшься, не боги горшки обжигают.

Заглядывающая в окно жёлтая луна подмигивала ему прожилками своих кратеров, а розовая ленточка, вспыхнувшая на ободке горизонта, напомнила, что завтра уже наступило, незаметно превращаясь в сегодня.

Борис медленно шёл по старому городу. Он рано вышел из дома, не в силах усидеть в замкнутом пространстве. До начала рабочего дня оставался ещё целый час. Впереди показалась чёрная решётчатая оградка, окаймляющая историческую реликвию города, колодец праотца Авраама, который, как упоминается в Танахе, выкопал его. По одной из версий таких водяных скважин было семь. Собственно, этот недоказанный факт и дал название городу, словосочетание Бер-Шева переводится как семь колодцев. Продолжая свой путь, Борис, неторопливо обойдя арку, выполненную в стиле турецкого моста и примыкающую к ней старую мусульманскую мечеть, приблизился к ветхой, выстроенной ещё турками, железнодорожной станции, к кирпичному фасаду которой прилепился допотопный паровозик. Запутанный лабиринт узких улочек вывел Бориса к бедуинскому базару, который, несмотря на раннее утро уже утопал в шумовом громыхании пёстрого восточного рынка. Возле огромного торгового центра он обнаружил маленькую кофеюшку, в которой приветливый молодой бедуин всего за один шекель сварил ему кофе. Борис с удовольствием отхлёбывал из маленькой чашечки пахнущий кардамоном кофе, закусывая его глубокими затяжками самых дешёвых израильских сигарет под названием «Ноблес». Рука, держащая сигарету, заметно подрагивала, Борис нервничал, до начала работы оставалось всего четверть часа. Лихорадочно затушив почти истлевший окурок, он поспешил к белеющему современному зданию бер-шевского городского совета.

Без особого труда разыскав нужный кабинет, он с усилием приоткрыл входную дверь. Навстречу ему, ослепляя блеском огненно-рыжих волос, поднялся высокого роста пожилой человек. Приподняв очки и в упор глядя на Бориса, он радостно проговорил:

– Шалом адон Буткевич! Барух аба вэ бэ шаа това!

Что в переводе означало:

– Здравствуйте, господин Буткевич! Добро пожаловать и в добрый час!

Борис, ничего не поняв из этой короткой тирады, кроме своей фамилии, на всякий случай улыбнулся, приветливо кивнул головой и в ответ, без всяких дополнительных второстепенных членов предложения, произнёс стандартное и короткое: